В прозаическом переводе нет средств художественной выразительности: эпитетов, олицетворений, а это делает картину мёртвой. Её тяжело представить, вообразить, она не трогает душу.
Тоже самое можно сказать про перевод Брюсова, в котором есть лишь одно олицетворение В молчании бора, но оно не спасает ситуацию.
В то же время Лермонтов щедро использует эпитеты: горные, ночной, тихие, свежей.
Есть у него и олицетворения: вершины спят, пылит дорога, дрожат листы.
Это делает картину живой, её легко представить, она находит отклик в душе читателя.
К тому же Лермонтов выдерживает чёткий ритм и рифмовку. Рифмовка у него АВАВ, стихотворный размер хорей с ударным первым слогом. Его стихотворение очень мелодично.
У Брюсова разная рифмовка в строфах, рваный ритм. Это тоже ухудшает восприятие стихотворения.