Начав масштабные реформы Российского государства, Пётр I попал в сложную ситуацию неприятия этих реформ населением и духовенством. Поскольку Пётр не любил полумер и всегда действовал решительно, все его действия зачастую были плохо продуманны и подготовлены, но всегда отличались крайностью, строгостью и жесткостью. Так получилось и в отношении задуманной им церковной реформы.
Если церковь не хочет поддерживать реформы, с ней нужно либо договориться и прийти к соглашению или подчинить ее. Для Петра решение было очевидно – договариваться долго и сложно, а результат неочевиден, гораздо проще пойти на крайнюю меру и подчинить церковь государству. Для этого Петру необходимо было закрепить собственный статут полноправного самодержца и максимально интегрировать церковь в административный аппарат государства. Первым шагом Петра стало упразднение патриаршества. Несмотря на то, что целых двадцать лет отсутствие Патриарха, как главы церкви, было формально не закреплено, все действия Петра ясно демонстрировали его намерения уничтожить патриаршество в России. Он начал с того, что назначил местоблюстителя патриаршего престола. Им стал Стефан Яворский, долгое время проведший в католических школах и получивший католическое церковное образование. В нем Пётр I видел соратника, который будет поддерживать его реформы. Поначалу так и было, но потом Стефан Яворский осознал, что никогда не получит всей полноты власти, а реформы Петра просто уничтожат ту церковь, которую Стефан представлял. Но не имея возможности активно противостоять реформам Петра, Стефан Яворский просто страдал в бездействии, что тоже было на руку царю.
Дальнейшим шагом Петра стала ликвидация финансовой самостоятельности церкви. Война и реформы требовали огромного количества ресурсов. Пётр создает Монастырский приказ и подчиняет ему все церковные земли и крестьян. Наконец-то львиная доля церковных доходов потекла в казну.
Далее пришла очередь очередных запретов и усиление контроля. Был введен запрет на владение монахами угодьями и вотчинами, на пострижение в монахи по собственному желанию (без разрешения монастырского приказа). Также, для установления штата монастырей была проведена перепись находящихся в них монахов. В конце концов церковь потеряла и административную независимость. Сенат получил право назначать архиереев, определять штат приходов, а также давать разрешение на строительство церквей и расселение военных инвалидов и отставных солдат в монастырях.
Но и этого было недостаточно. Для включения церкви в административную структуру государства не хватало четкой регламентации всей деятельности церкви. Такой «Духовный регламент» Пётр поручил составить главному пропагандисту церковных реформ Феофану Прокоповичу. В 1721 году с принятием «Духовного регламента» церковь полностью утратила возможность действовать самостоятельно. Был введен новый высший церковный орган Святейший Синод, который полностью управлял деятельностью церкви. Все 12 членов новообразованного Синода перед вступлением в должность обязаны были принести личную присягу царю. А для контроля за самим Синодом был поставлен обер-прокурор, который следил за тем, чтобы Синод не принял не согласованных с царем решений. Контроль за церковью стал тотальным.
Результаты такого контроля не заставили себя долго ждать. Буквально через год после своего образования Святейший Синод принимает решения, которые противоречили всей многовековой церковной традиции. Исповедь становится обязательной для всех, а священнослужителям вменяется в обязанность нарушать тайну исповеди и доносить, если вдруг во время исповеди они узнали о каких-либо злых намерениях прихожан против государства и царя.
Вот так Русская православная церковь из оплота православной веры, духовного и нравственного ориентира для россиян стала эффективным инструментом государства по контролю за умами населения России.